Сын божий замужем
Автор: Nenena
Оригинал: www.fanfiction.net/s/3764123
Перевод: Jasherk
Бета: Мурчик
Название: Mahabharat Story, или Космическая Махабхарата, в нашем варианте
Фэндом: Махабхарата
Персонажи: царская семья Куру, пандавы, Карна, царская семья Панчала, семья Дроны, Шалья и т.д.
Жанр: эпик, фантастика, драма, романс, приключения, ангст (пожалуй, все виды, кроме детектива, порно и туалетного юмора)
Рейтинг: G
Правовая оговорка: герои принадлежат Ведавьясе Двайпаяне Кришне
Примечания автора: если хотите узнать больше, почитать список персонажей и глоссарий имен, то, пожалуйста, заходите на mahastory dot livejournal dot com.
С любовью и огромной благодарностью Neeti и Steelehearts за бетаридинг.
Буду искренне благодарна за комментарии и фидбек. Спасибо за то, что читаете!
Начало пролога
Про свадьбы и безжалостную судьбу
Про аномальную беременность Гандхари
Финальная часть пролога. Хорошие новости не всегда такие хорошие, как кажется
ГЛАВА ПЕРВАЯ: ХАСТИНАПУР. Часть первая. Компромиссное решение Панду и Дхритараштры
ГЛАВА ПЕРВАЯ: ХАСТИНАПУР. Часть вторая. Пандавам не нравится в Хастинапуре
ГЛАВА ПЕРВАЯ: ХАСТИНАПУР. Часть третья. Первое совместное занятие и первая стычка между Дурьодханой и Бхимой
ГЛАВА ПЕРВАЯ: ХАСТИНАПУР. Часть четвертая. Страсти накаляются до предела
Интерлюдия. КАРНА
Интерлюдия. КАРНА (окончание)
ГЛАВА ВТОРАЯ: РАССТАВАНИЯ. Часть первая. Про то, как принцы проводят свободное время
ГЛАВА ВТОРАЯ: РАССТАВАНИЯ. Часть вторая. Пришла беда - отворяй ворота
Интерлюдия 2. ЮЮТСУ. Единственный незаконнорожденный сын Дхритараштры скрывает маленький грязный секрет
ГЛАВА ТРЕТЬЯ: ДАР. Часть первая. Арджуна - несчастный неудачник; эксперименты Накулы и Сахадевы стоили последнему полпальца
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ДАР. Часть 2. Арджуна встречает друга. И это не Кришна
Интерлюдия 3. ДРОНА. Арджуна пытается выкупить жизнь Дроны у царя Друпады, который уже 7 лет спит и видит, как бы порвать его на части.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. РОЗА. Часть первая. От Дурьодханы и Юдхиштхиры требуют срочно найти себе цариц.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. РОЗА. Часть вторая. Бал выбора невест для принцев Хастинапура. И его горькие итоги.
________________________________________
Что ему больше всего нравилось в этих визитах, подумал Шалья, так это выражения их лиц.
И в этом году его племянники вновь не разочаровали его.
«Вау!» - выдохнул Накула, раскидывая руки и слушая, как его голос отдается эхом в огромном отделанном мрамором и золотом коридоре. – «Это потрясающе, дядя Шалья! Этот корабль еще больше, чем предыдущий!»
Шалья наблюдал за ним, стройным мальчиком на пороге взросления с пылающими рыжими волосами и пронзительными золотыми глазами, для разнообразия ведущим себя, как нормальное человеческое дитя, разувшимся, чтобы проехаться по мраморному полу в одних носках. Сахадева тоже наблюдал за братом какое-то время, потом так же разулся и присоединился к нему.
«Моя яхта одно из самых просторных судов, - сказал Шалья. – Я специально модифицировал ее для путешествий между Мадрой и Куру. Тринадцать уровней с полным климат-контролем, и…»
«А двигатель?» - спросил Сахадева, проскальзывая мимо дяди на носках, как если бы он катался по льду на замерзшем озере.
Шальва улыбнулся самому себе. Другие дети спросили бы о спортивных и гимнастических залах, или о поварах высшего класса с его кухни, о видео-играх и количестве каналов на медиа-консоли, такой огромной, что она занимала целых три уровня в кормовой части корабля. Но его племянников в первую очередь интересовала техническая спецификация двигателя судна.
«Нашему главному инженеру известно об этом намного больше, чем мне. Я же только скажу, что наш двигатель в четыре раза эффективнее в том, что касается расхода топлива, чем стандартные двигатели модели Самудра, которые используются на Куру».
Накула присвистнул: «А можно его увидеть?»
«Позже, - сказал Шалья, уводя своих племянников дальше по мраморному холлу. Слуги появились будто из ниоткуда и подобрали ботинки мальчиков. – Давайте сначала я покажу вам ваши комнаты».
Комнаты, во множественном числе. Шалья понимал, как сильно его племянники мечтали о личных покоях для каждого. Их приемная мать никогда не смогла бы этого понять.
«Прыжок в гиперпространство будет уже скоро, потому что двигатель Мадри IV почти в три раза быстрее, чем тот, который был у нас в прошлом году».
«Интересно, а кто-то хочет сокращать время полета на таком корабле?» - спросил Накула, скользя в носках по полу и пробегая взглядом по картинам на стенах вокруг них, скорее всего размышляя при этом о кабелях, спрятанных в стенах за картинами.
«Все это так здорово! – удивился Сахадева, для разнообразия радуясь чему-то достаточно сильно, чтобы это могло отвлечь его внимание от того увлекательного внутреннего мира, в котором он обычно обитал. – На Куру вообще нет кораблей такого класса. Даже близко ничего подобного».
«Вот почему вы должны гордиться, - страстно воскликнул Шалья, - тем, что вы являетесь частью царской семьи Мадры».
«Да, являемся», - уклончиво ответил Накула, останавливаясь, чтобы заглянуть за раму одной из картин.
Шалья и его слуги и не пытались его остановить. В конце концов, эти ежегодные поездки предпринимались ради племянников Шальи и только ради них – и если им хотелось нарушить парочку установленных правил, так правила для того и существуют чтобы их нарушать.
Каждый год, Шалья совершал перелет с Мадры на Куру, чтобы забрать своих племянников и привезти их на Мадру, которой они всецело принадлежали. Чтобы всего лишь одну неделю они могли провести на планете, на которой, если бы все сложилось иначе, им было бы суждено в один прекрасный день воцариться и править на законных основаниях. Каждый год, он прилетал за ними на самых дорогих судах. Каждый год, он придумывал все больше удивительных занятий для своих племянников – лишь для того, чтобы показать им кусочки той жизни, которой у них никогда не будет на их захолустной планете Куру.
Каждый год эти визиты становились еще одной новой возможностью уязвить царицу Кунти и трех ее биологических сыновей, не приглашая их присоединиться к Накуле и Сахадеве. Хотя, кажется, младшие братья не обращали на эту деталь никакого внимания. Во всяком случае, пока.
Но в этом году все должно было быть иначе. Этот визит был особенным. В этом году, обоим близнецам исполнялось по тринадцать лет. Они становились в глазах закона и в глазах общества взрослыми людьми.
И Шалья готов был сделать все возможное, чтобы этот визит стал для обоих его племянников незабываемым.
________________________________________
II.
«Шоколадные конфеты, - сказал Шалья, когда Накула развернул очередную коробку с подарками. – От Шакуни, царя Гандхара».
«Спасибо, - сказал Накула, уже разрывая упаковку следующего подарка. – А где монтажная плата, которую ты мне обещал?»
«Не здесь, - Шалья сидел, подобрав под себя ноги, на кровати своего племянника, на которой мальчишки безжалостно раздирали одну за другой упаковки традиционной кучи подарков. – Тебе не нравится шоколад?»
«Шоколад – это же для еды, - презрительно фыркнул Накула. – А у меня между прочим, есть полностью функционирующий робот-слуга вообще без мозгов».
«Я бы с удовольствием посмотрел его», - сказал Шалья. На самом деле, это, конечно, было не так, но будь он проклят, если он не станет поддерживать гений своих племянников так же, как эта Кунти.
«Отлично, потому что я захватил его в разобранном виде в каком-то из наших чемоданов, - Накула посмотрел на Шалью, его глаза сияли энтузиазмом. – Мы с Сахадевой затеяли этот проект, - начал он. - Мы уже сделали торс и пару рук, которые могут стрелять из лука не хуже человеческих. Мы это изучили, наблюдая за тренировками Арджуны. Он каждый раз так нервничал, но когда мы закончили, получилось и правда круто. Мы сами не ожидали. Никто еще не делал таких ловких искусственных рук. И все благодаря координации кистей. Она должна быть исключительно высокоточной. Андроиды, которых используют на Куру, имеют ограниченное количество функций, которые они могут выполнять руками. К тому же, скорость! Мы всерьез намерены попробовать повторить скорость стрельбы Арджуны, если это вообще возможно. Я что-то не совсем в этом уверен. Сахадева снимал на видео то, как он стреляет, но даже самая лучшая камера не успевает за его движениями. Все выходит каким-то размытым…»
Шалья не стал спрашивать, зачем нужно делать пару высокосложных искусственных рук только для того, чтобы они стреляли из допотопного лука. Вместо этого он обернулся и спросил: «А где твой брат?»
«Сахадева? А он вышел не так давно, - Накула разорвал упаковку на очередной коробке. – О, лазерный резак! – Он раскинул руки и крепко обнял своего дядю, а потом быстро поцеловал его в щеку. – Дядя Шалья, ты такой классный! А то Дедушка Бхишма отобрал у меня последний».
«Я нашел кухню», - неожиданно объявил Сахадева, появляясь как будто из ниоткуда.
«Впечатляет, правда?» - спросил Шалья, поворачиваясь к другому своему племяннику. Он уже почти привык к исчезновениям и появлениям Сахадевы.
Лицо Сахадевы было непроницаемо: «Там, в морозильной камере, я обнаружил изрядный запас еды», - сообщил он.
На мгновение улыбка Шальи чуть дрогнула: «И зачем же тебе понадобилось проникать в морозильные камеры? Сахадева, это может быть опасно…»
«Я обнаружил очень много еды. По факту, там еды на три недели, - Сахадева прямо посмотрел на своего дядю. – А для того, чтобы добраться до Мадры с Куру нужно всего несколько дней. По два дня на обычной скорости и три часа на прыжок в гиперпространстве между ними».
Шалья протянул руку и взлохматил закатного цвета волосы Сахадевы: «Я так полагаю, что ты не собираешься сейчас распаковывать свои подарки, или я не прав?»
«Надеюсь, ты не запрятал мою монтажную плату где-то в куче подарков Сахадевы?» - спросил Накула с набитым шоколадом ртом.
«Не знаю. Такое тоже могло случиться, - Шалья засмеялся, глядя на горы разорванной оберточной бумаги и вскрытых упаковок, будто сугробы возвыщающиеся вокруг Накулы. – Впрочем, есть еще кое-что…»
«И что же это?» - Накула перестал играться со своим лазерным резаком и взглянул на дядю.
«Особый подарок. Только для тебя».
Накула огляделся по сторонам: «И что же это?»
«Ты получишь его не здесь и не сейчас, - быстро произнес Шалья. – Пусть это будет сюрприз».
Он осторожно забрал лазерный резак из пальцев Накулы, как раз тогда, когда Накула уже заканчивал вырезать дыру в форме звездочки в одном из столбов своей кровати. – Приходите сегодня вечером на третий уровень. И наденьте свою праздничную одежду».
«У меня на плавках напечатаны смайлики, - ответил Сахадева. – Они светятся в темноте».
Шалья знал, что таким специфическим образом Сахадева обычно высказывал просьбы, поэтому он ответил: «Вы оба сможете искупаться в минеральном бассейне после ужина».
________________________________________
III.
Сахадева наклонился над обзорным окном, наблюдая, как голубой шар Куру исчезает во тьме позади них, немелодично мурлыкая что-то себе под нос и выстукивая ритм ногой. Накула убрал прядь волос с уха Сахадевы и нетерпеливо сказал: «Мы так опоздаем на ужин».
Но Сахадева поймал руку Накулы и помахал ей в окно.
«Помаши нашей Маме на прощанье», - сказал он.
Накула послушно помахал, но все же хмуро заметил: «Ты же знаешь, она все равно нас не увидит».
«А еще помаши рыбам. С ними всегда лучше оставаться в хороших отношениях».
Накула посмотрел на огромную массу океанов, покрывающих почти всю поверхность Куру, и поморщился. Он терпеть не мог рыб и всякую морскую живность. Мерзкие подлые зубастые монстры, вот кто они были. К тому же Накула слышал, что их настоящего дедушку (не дедушку Бхишму; дедушка Бхишма был как бы им дедушкой) съела рыба. Впрочем, с точки зрения Накулы, он был сам виноват, раз уж занимался виндсерфингом на слишком большой глубине.
Сахадева, все еще держа руку Накулы за запястье, обернулся и пошел в направлении обеденного зала. Накула тихо последовал за ним. Сахадева шел довольно быстро. Они оба одели плавки под официальную торжественную одежду, и это ощущалось провокационным и прикольным. Накула подумал, что на Куру им бы этого так не спустили. Дядя Дхритараштра услышал бы скрипенье материала их плавок у них между ног, и мама тоже обязательно как-то обо всем бы прознала, потому что у мам есть чертово шестое чувство, и они всегда обо всем прознают.
За банкетным столом сидело уже множество взрослых, и все они ждали Сахадеву и Накулу. Накула смутно помнил имена некоторых тетей и дядей и кузенов, которые в обязательном порядке хотели обнять его и поцеловать в щеку. Чем все собственно и занимались, пока им с Сахадевой, наконец, не позволили сесть по обе стороны от дяди Шальи, восседавшего во главе стола, потому что он был царем.
«Где мой подарок? – спросил Накула даже раньше, чем перед ним поставили первое блюдо. Сахадева был занят тем, что складывал из тканевой салфетки некое почти даже узнаваемое подобие длинноногой цапли.
«Ты получишь его после ужина, - терпеливо сообщил Шалья. Накула потыкал свою еду вилкой и заметил, что все вокруг наблюдают за ним. Все эти взрослые вокруг него ели и общались между собой, но прим этом постоянно наблюдали за ним. Накула медленно стал жевать свою еду, едва замечая вкус того, что клал в рот.
«Разве ты не взволнован?» - вдруг спросил его кто-то из министров или каких-то официальных лиц, кого он едва мог узнать.
Накула проглотил кусочек десерта.
«Чем взволнован?»
«Тебе ведь уже тринадцать. Ты становишься взрослым».
«До дня рожденья есть еще две недели, - ответил за него Сахадева, пальцем подбирая соус с тарелки. – Мама запланировала большую церемонию для нас. Нам будут предсказывать будущее. Как Арджуне».
Накула подавил смешок, вспомнив о церемонии в честь вступления Арджуны во взрослый возраст. До недавних пор то, что Арджуна станет Великим Воином было одной из самых нелепых семейных шуток. Накуле это до сих пор казалось смешным, даже несмотря на то, что постепенно начинало становится правдой. И все равно это было смешно, потому что Накула хорошо помнил, какое лицо было у Арджуны, когда жрец сказал…
«Ты так сильно вырос с тех пор, как я последний раз тебя видел», - сказал тот же человек, прерывая мысли Накулы. Накула нахмурился. Он вообще не помнил, видел ли этого человека раньше.
«Такое часто случается с людьми, - сказал Сахадева. – Они вырастают».
«И вот именно поэтому я думаю, - сказал Шалья, - что Накула, наконец, стал достаточно взрослым, чтобы получить мой подарок».
На мгновение Накула оживился при мысли о подарке. Но потом над столом повисла такая напряженная тишина, что он снова почувствовал невольную нервозность. Причем это была не только его нервозность. Она распространялась на всех, кто сидел за столом, и даже на всех, кто был в комнате. Все ждали, как он отреагирует, когда увидит свой подарок. Все ждали, понравится ли он ему.
Один из слуг выступил вперед, склонился перед Накулой, держа перед собой золотое кольцо на бархатной подушке.
Накула взял кольцо, и внимательно осмотрел его. Оно было очень простым и показалось ему очень старым. Не такой уж впечатляющий подарок, на самом деле. Накула вообще-то даже и не носил кольца. Как бы он паял микросхемы со всякими побрякушками на руках? Но Накула не хотел расстраивать дядю Шалью, поэтому он одел кольцо на свой палец, повернулся к дяде и сказал: «Спасибо».
Похоже, все за столом выдохнули с облегчением. Но Сахадева, неожиданно напряженно застыл и посмотрел на дядю почти с осуждением: «Это ведь не просто кольцо, верно?»
«Да, - сказал сияющий дядя Шалья своим племянникам. – Это кольцо принадлежало моему пра-пра-прадеду. Это наша семейная реликвия, передаваемая от одного царя к другому».
Накула неожиданно почувствовал, что съеденный им десерт, кажется, пополз обратно по горлу.
«Пойдемте со мной, - сказал дядя Шалья, поднимаясь со своего места и жестом подзывая племянников к себе. – Вы оба. Мне нужно поговорить с вами наедине».
________________________________________
IV.
«Ну, я слушаю», - Накула устроился в кресле напротив дяди с таким царственным видом, как будто ему сразу же предоставили императорский трон. Он чувствовал себя немного глупо, зная, что на нем плавки, но при этом изображая из себя царя, но случай явно требовал величественного поведения. Золотое кольцо у него на пальце ощущалось тяжелым и холодным, когда он оперся подбородком о кулак, желая произвести задумчивое впечатление.
«Когда царевичу Мадры исполняется тринадцать лет, - сказал Шалья, устраиваясь на кушетке рядом с Накулой, - по традиции мы проводим церемонию вступления в возраст в храме на Маникране».
«Но это же приграничная система, - запротестовал Сахадева. – Нам потребуется больше недели, чтобы совершить туда прыжок сквозь гиперпространство».
Шалья терпеливо улыбнулся ему: «Да, именно так».
«Но мы сказали маме, что мы вернемся через несколько дней, - заныл Сахадева. – Она уже спланировала церемонию для нас. Она очень серьезно этим занималась. Ей будет ОЧЕНЬ больно, если мы не посетим ее».
«Я знаю об этом, Сахадева. Но выбирать должен Накула, - Шалья повернулся к юному принцу, склонив голову с едва уловимым оттенком мольбы. – Ты можешь вернуться на Куру через несколько дней и совершить церемонию вступления в возраст в Хастинапуре. Но твое будущее там весьма неопределенно. Для начала до сих пор неизвестно даже достанется ли трон вашей ветви династии. И даже в том случае, если наследником трона будет объявлен твой старший брат, а не твой кузен Дурьодхана, даже в этом случае… Ты станешь всего лишь третьим среди возможных претендентов на трон после него. Ты проведешь всю свою жизнь прислуживая старшему брату и исполняя его приказы, как его лакей. Или же ты можешь полететь со мной на Маникран. Во всеуслышание заявить свои права на корону Мадры, и в свое время взять царство в свои руки, чтобы править им, как тебе и было предназначено всегда».
«Я никогда не подозревал, - холодно сказал Накула, - что мне было предназначено стать твоим наследником».
«Ты старший из сыновей моей сестры, - сказал Шалья. – Своих детей у меня нет. Кто еще достоин того, чтобы я передал ему корону? В ком еще течет наша царская кровь?»
«В САХАДЕВЕ! - Накула закатил глаза. – Мы идентичные близнецы».
«Но первым родился ты, - Шалья встал и посмотрел сверху на своего сидящего в кресле племянника. – И не говори, что ты никогда об этом не думал».
«Честно? Нет. Никогда. И ты никогда мне об этом не говорил, - Накула мрачно посмотрел на своего дядю. – А с моей мамой и братьями ты это обсуждал?»
«Ты ведь сам знаешь, что они никогда не позволили бы тебе. Ты сам знаешь, что они даже не отпустили бы тебя со мной в этом году, если бы догадывались, что я планирую для тебя».
Шалья взмахнул рукой, и из ниоткуда появился слуга, и на этот раз у него в руках было нечто серебряное и золотое. Это была корона из изящных хитросплетений металлических завитков. С точки зрения Накулы, выглядела она по-девчачьи. Из той серии, что с удовольствием носила бы кузина Духшала. Шалья взял корону и опустил ее сверху, но не на голову Накулы, а ему в руки.
«Пожалуйста, подумай об этом, - сказал Шалья. – Решение нужно принять до завтрашнего полудня, потому что потом корабль должен совершить прыжок в одном из двух направлений. – Он положил руку Накуле на голову. – Подумай о том, кому тебе стоит быть верным. Подумай о крови, текущей в твоих венах. Ты можешь провести весь остаток жизни слугой своего неродного брата. Или можешь править тем миром, которому на самом деле принадлежишь».
________________________________________
V.
«В одном он прав, - сказал Сахадева, лениво загребая руками в текучей минеральной воде, так что вокруг него возникали его собственные волны. – Если Юдхиштхира и займет трон, мы не получим от этого никаких особенных преимуществ, да и вообще ничего, кроме огромной ответственности и обязательств работать на него. А если Юдхиштхира не займет трон, то мы вообще ничего не получим. Точка».
Накула сидел на бортике бассейна, болтая в воде босыми ногами, и наблюдал за своим братом. Дядя Шалья назвал Юдхиштхиру их неродным братом. Это было правильное слово, но оно было очень холодным. По закону, у Накулы и Юдхиштхиры был один отец. По правде, у них были разные божественные отцы и разные человеческие матери. Они не были братьями. Они вообще никак не были связаны между собой. Накула не помнил своего человеческого отца, который был и человеческим отцом Юдхиштхиры. Он и настоящую маму не помнил. Зато у него была целая куча воспоминаний об их приемной матери, которую он звал матерью и мамой, хотя она ей и не была, и большинство этих воспоминаний были о том, как она на него кричала.
«Даже если он на самом деле и неродной нам брат, - сказал Сахадева, плавая рядом и без труда подхватывая мысли Накулы, - он всегда ведет себя, как старший брат, и он не так плохо справляется».
«Всегда говорит мне, что делать, - надулся Накула, ударив ступней по воде. – Всегда говорит мне, чего не делать».
«Ну, для того и нужны старшие братья, - Сахадева лениво проплыл мимо, держа голову над водой. – Опять же, если бы ты будешь царем, тебе уже больше не придется его слушать».
«Это будет прикольно! – Накула запрокинул голову к прозрачному потолку высоко над ними, дававшему прекрасный обзор усыпанного звездами неба и газовой махины Куру 6 проплывающей слева от корабля. Завтра к полудню они выйдут за пределы системы Куру и смогут сделать прыжок до Мадры. Или до приграничной системы. – Будет еще прикольнее, - произнес Накула, - если я стану царем, а Юдхиштхира не станет».
«Думаю, дяде Шалье бы это понравилось, - сказал Сахадева, выбираясь на бортик бассейна рядом с Накулой. – Даже не взирая на то, что не очень хорошо желать людям подобного».
Накула вздохнул.
«А я еще думаю, что все дело вот в этом, - Сахадева провел своим мокрым, сморщенным от воды пальцем по отметинам на голой спине Накулы. – Люди становятся такими странными, когда дело касается девакин, - заметил он тоном заурядной беседы. – Иногда они нас боятся. Но иногда увлекаются нами и мечтают все время общаться с нами. Как будто им хочется нас коллекционировать. Ну, как Дурьодхане хочется добавить Арджуну к коллекции его собственных братьев. Или же то, что в царской семье Куру и в царской семье Панчала есть дети-девакин. Вот теперь дядя Шалья хочет передать трон девакину, может быть, даже просто для того, чтобы сказать всем, что он сделал так же, как Друпада и…»
«Да что такого в том, чтобы быть девакин?!» – прошипел Накула. Он снова посмотрел на прозрачный потолок и на звезды за ним, шары пылающего ядерного огня, внутри одного из которых существует или же не существует его божественный отец. Накула не был уверен в этом. Он всегда ощущал себя более комфортно с конкретными и материальными предметами – металлами, лазерами, схемами, чем со всяким божественными и прочими непонятными вещами. – «Еще и получаешь всякие фиговенькие подарки, вроде этого».
«Это был далеко не фиговенький подарок», - ответил Сахадева.
Накула зарычал. Они с Сахадевой были рождены от Ашвинов, божественных солнечных близнецов, которые приглядывали за всеми обитаемыми мирами вселенной. Их единственным даром было то, что ни один из них никогда в жизни не смог бы обгореть на солнце.
«Сейчас речь не только о тебе, - вдруг сказал Сахадева. – На самом деле, речь идет о вызове Юдхиштхире. И о вызове нашей маме, - Накула повернулся к брату и увидел, что Сахадева пристально на него смотрит. – Я думаю, дядя Шалья хочет, чтобы ты бросил вызов Юдхиштхире. Однажды. Или, возможно, Дурьодхане. Это уже будет зависеть от обстоятельств».
Накула сглотнул.
«Между Куру и Мадрой раньше уже были войны, - Сахадева сжал руку Накулы почти испуганно. – Они думают, что раз ты девакин, ты способен завоевывать другие миры».
Накула нахмурился: «Я даже не знаю, как вести войну».
«Нет, ты знаешь, - Сахадева снова коснулся отметин на спине и шее Накулы. –Твоя нечеловеческая часть знает как».
________________________________________
VI.
На борту Мадри IV уже давно наступила фальшивая искусственная полночь, когда Накула решил все-таки вылезти из бассейна и пойти спать. Он накинул купальный халат и пошел по тихим коридорам корабля, больше не испытывая желания проскользить по мраморному полу. Сахадева ушел еще раньше, оставив Накулу наедине с его мыслями, и наедине с холодным металлическим кольцом, все еще надетым на палец его правой руки.
Накула остановился возле портрета той, имя которой носил этот корабль – его матери. Он помнил тот же самый портрет еще с предыдущих кораблей из более ранних визитов. Это был даже не самый большой портрет Мадри, вывешенный внутри корабля, но этот был самый красивый, с точки зрения Накулы. Его мама сидела на низкой кушетке, шелковая шаль обернута вокруг ее плеч, волосы темными волнами спадают вдоль спины, ее глаза яркие и чистые, несмотря на то, что были всего лишь созданы мазками краски. Накула еще подумал, что она выглядит очень юной.
А еще Накула подумал о своей кровной семье и о семье, которая не была ему родной. Подумал о том, что в его неродной семье он прожил каждый день своей жизни, в то время как члены его кровной родной семьи были либо мертвы, либо он их не знал, либо же они появлялись так редко, что их трудно было назвать действительно близкими людьми.
«Как ты думаешь, что я должен сделать?» - спросил Накула у картины.
А потом Накула подумал, что если бы картина могла говорить, она скорее всего сказал бы ему, что однажды давным-давно его мама вышла замуж за его отца не просто так.
________________________________________
VII.
«Мы не можем дрейфовать здесь вечно, - сказал капитан корабля на следующий день, стараясь обращаться к царю со всем возможным уважением и изо всех сил подавляя естественное желание постучать пальцем по циферблату часов. – Нам нужно сделать прыжок. Слишком опасно так долго оставаться в непосредственной близости от внешнего пояса астероидов».
«Я знаю, - огрызнулся Шалья. – Я знаю!»
Он обернулся к своим помощникам, столпившимся позади него, ожидая приказов:
«Найдите моих племянников и вежливо скажите им, что мы очень ждем их решения».
«Но мы уже их искали…»
«Так поищите еще!»
Помощники разбежались. Шалья потер лоб рукой, и медленно направился в свои личные покои, чувствуя, как напряжение узлами стягивается у него в плечах. Почему Накула прятался от него? Почему Накуле вообще нужно столько времени, чтобы принять это решение? С точки зрения Шалья, здесь и речи не могло быть о выборе. Его племянник выиграет во всем, если согласится принять тот великолепный подарок, который Шалья так жаждал преподнести ему. И проиграет во всем, если откажется от него.
Шалья оставил своих неотступных телохранителей снаружи покоев, прошел в свой кабинет и включил свет.
Накула сидел в его кресле. Сахадева стоял рядом с ним.
Шалья чуть не подпрыгнул, увидев их.
«Я ищу вас двоих повсюду с самого утра! – рассержено укорил он их. – Как вы сюда пробрались?!»
Сахадева с безучастным видом улыбнулся своему дяде, но Накула поднялся из кресла и сказал: «Я пришел сюда, чтобы сообщить тебе мое решение».
Взгляд его золотых глаз был очень серьезным и тяжелым.
Шалья ничего не ответил. Он ждал.
«Я не хочу, чтобы корабль делал прыжок на Мадру, - сказал Накула. – И я не хочу, чтобы корабль делал прыжок на Маникран. Я хочу, чтобы корабль развернулся и отвез нас на Куру».
Сахадева положил руку на плечо Накулы и мрачно глянул на их дядю. Шалья стоял и молча смотрел на них обоих, совершенно потрясенный. «Накула…» - сказал он.
«Мы хотим вернуть вам это, - перебил его Сахадева и, наклонившись, поднял корону и кольцо, до того лежавшие на полу у их ног. Он протянул оба подарка их дяде. – Эти вещи нам не принадлежат».
«Принадлежат! – гневно выдохнул Шалья. Мрачная тень скользнула по его лицу. – Или вам обоим больше нравится оставаться пешками своего ненастоящего братца…?»
«Я никогда не буду пешкой, - спокойно и холодно возразил Накула. Не отводя своих золотых глаз, он прямо смотрел в лицо Шалье. Его голос звучал ровно. Он высоко держал подбородок. – Я никогда не буду слугой или лакеем. И никогда не стану пешкой ни для моего брата, ни для кого-либо другого. И в последнюю очередь, твоей, - Накулу затрясло и он повторил. – Я не буду твоей пешкой».
Сахадева, по-прежнему, держал в одной руке корону и в другой руке – кольцо. Но Шалья не прикоснулся к ним. В конце концов, Накула обошел своего дядю и направился к выходу.
«Мама будет рада, что мы вернемся так скоро», - сказал он на пороге. Спустя пару мгновений Сахадева опустил корону и кольцо обратно на пол и последовал за братом.
Шалья повернулся и посмотрел им вслед.
«Накула», - сказал он.
Накула остановился, но не обернулся к своему дяде.
«Я сделал тебе эти подарки, - сказал Шалья, - потому что я не знаю никого больше, кому я хотел бы подарить их. – Он сглотнул. – Ты - моя кровь и мое сердце. Я никогда не думал о тебе, как о пешке».
«Я знаю, - сказал Накула, по-прежнему не оборачиваясь. – И теперь все так и останется».
С этими словами они ушли, и Шалья остался один в своем кабинете с его собственной короной, лежащей у его ног.
________________________________________
Продолжение следует
Оригинал: www.fanfiction.net/s/3764123
Перевод: Jasherk
Бета: Мурчик
Название: Mahabharat Story, или Космическая Махабхарата, в нашем варианте
Фэндом: Махабхарата
Персонажи: царская семья Куру, пандавы, Карна, царская семья Панчала, семья Дроны, Шалья и т.д.
Жанр: эпик, фантастика, драма, романс, приключения, ангст (пожалуй, все виды, кроме детектива, порно и туалетного юмора)
Рейтинг: G
Правовая оговорка: герои принадлежат Ведавьясе Двайпаяне Кришне
Примечания автора: если хотите узнать больше, почитать список персонажей и глоссарий имен, то, пожалуйста, заходите на mahastory dot livejournal dot com.
С любовью и огромной благодарностью Neeti и Steelehearts за бетаридинг.
Буду искренне благодарна за комментарии и фидбек. Спасибо за то, что читаете!
Начало пролога
Про свадьбы и безжалостную судьбу
Про аномальную беременность Гандхари
Финальная часть пролога. Хорошие новости не всегда такие хорошие, как кажется
ГЛАВА ПЕРВАЯ: ХАСТИНАПУР. Часть первая. Компромиссное решение Панду и Дхритараштры
ГЛАВА ПЕРВАЯ: ХАСТИНАПУР. Часть вторая. Пандавам не нравится в Хастинапуре
ГЛАВА ПЕРВАЯ: ХАСТИНАПУР. Часть третья. Первое совместное занятие и первая стычка между Дурьодханой и Бхимой
ГЛАВА ПЕРВАЯ: ХАСТИНАПУР. Часть четвертая. Страсти накаляются до предела
Интерлюдия. КАРНА
Интерлюдия. КАРНА (окончание)
ГЛАВА ВТОРАЯ: РАССТАВАНИЯ. Часть первая. Про то, как принцы проводят свободное время
ГЛАВА ВТОРАЯ: РАССТАВАНИЯ. Часть вторая. Пришла беда - отворяй ворота
Интерлюдия 2. ЮЮТСУ. Единственный незаконнорожденный сын Дхритараштры скрывает маленький грязный секрет
ГЛАВА ТРЕТЬЯ: ДАР. Часть первая. Арджуна - несчастный неудачник; эксперименты Накулы и Сахадевы стоили последнему полпальца
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ДАР. Часть 2. Арджуна встречает друга. И это не Кришна
Интерлюдия 3. ДРОНА. Арджуна пытается выкупить жизнь Дроны у царя Друпады, который уже 7 лет спит и видит, как бы порвать его на части.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. РОЗА. Часть первая. От Дурьодханы и Юдхиштхиры требуют срочно найти себе цариц.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. РОЗА. Часть вторая. Бал выбора невест для принцев Хастинапура. И его горькие итоги.
ИНТЕРЛЮДИЯ: ШАЛЬЯ.
Дядя Шалья делает Накуле предложение, от которого невозможно отказаться
Дядя Шалья делает Накуле предложение, от которого невозможно отказаться
ИНТЕРЛЮДИЯ: ШАЛЬЯ.
Дядя Шалья делает Накуле предложение, от которого невозможно отказаться
Дядя Шалья делает Накуле предложение, от которого невозможно отказаться
________________________________________
Что ему больше всего нравилось в этих визитах, подумал Шалья, так это выражения их лиц.
И в этом году его племянники вновь не разочаровали его.
«Вау!» - выдохнул Накула, раскидывая руки и слушая, как его голос отдается эхом в огромном отделанном мрамором и золотом коридоре. – «Это потрясающе, дядя Шалья! Этот корабль еще больше, чем предыдущий!»
Шалья наблюдал за ним, стройным мальчиком на пороге взросления с пылающими рыжими волосами и пронзительными золотыми глазами, для разнообразия ведущим себя, как нормальное человеческое дитя, разувшимся, чтобы проехаться по мраморному полу в одних носках. Сахадева тоже наблюдал за братом какое-то время, потом так же разулся и присоединился к нему.
«Моя яхта одно из самых просторных судов, - сказал Шалья. – Я специально модифицировал ее для путешествий между Мадрой и Куру. Тринадцать уровней с полным климат-контролем, и…»
«А двигатель?» - спросил Сахадева, проскальзывая мимо дяди на носках, как если бы он катался по льду на замерзшем озере.
Шальва улыбнулся самому себе. Другие дети спросили бы о спортивных и гимнастических залах, или о поварах высшего класса с его кухни, о видео-играх и количестве каналов на медиа-консоли, такой огромной, что она занимала целых три уровня в кормовой части корабля. Но его племянников в первую очередь интересовала техническая спецификация двигателя судна.
«Нашему главному инженеру известно об этом намного больше, чем мне. Я же только скажу, что наш двигатель в четыре раза эффективнее в том, что касается расхода топлива, чем стандартные двигатели модели Самудра, которые используются на Куру».
Накула присвистнул: «А можно его увидеть?»
«Позже, - сказал Шалья, уводя своих племянников дальше по мраморному холлу. Слуги появились будто из ниоткуда и подобрали ботинки мальчиков. – Давайте сначала я покажу вам ваши комнаты».
Комнаты, во множественном числе. Шалья понимал, как сильно его племянники мечтали о личных покоях для каждого. Их приемная мать никогда не смогла бы этого понять.
«Прыжок в гиперпространство будет уже скоро, потому что двигатель Мадри IV почти в три раза быстрее, чем тот, который был у нас в прошлом году».
«Интересно, а кто-то хочет сокращать время полета на таком корабле?» - спросил Накула, скользя в носках по полу и пробегая взглядом по картинам на стенах вокруг них, скорее всего размышляя при этом о кабелях, спрятанных в стенах за картинами.
«Все это так здорово! – удивился Сахадева, для разнообразия радуясь чему-то достаточно сильно, чтобы это могло отвлечь его внимание от того увлекательного внутреннего мира, в котором он обычно обитал. – На Куру вообще нет кораблей такого класса. Даже близко ничего подобного».
«Вот почему вы должны гордиться, - страстно воскликнул Шалья, - тем, что вы являетесь частью царской семьи Мадры».
«Да, являемся», - уклончиво ответил Накула, останавливаясь, чтобы заглянуть за раму одной из картин.
Шалья и его слуги и не пытались его остановить. В конце концов, эти ежегодные поездки предпринимались ради племянников Шальи и только ради них – и если им хотелось нарушить парочку установленных правил, так правила для того и существуют чтобы их нарушать.
Каждый год, Шалья совершал перелет с Мадры на Куру, чтобы забрать своих племянников и привезти их на Мадру, которой они всецело принадлежали. Чтобы всего лишь одну неделю они могли провести на планете, на которой, если бы все сложилось иначе, им было бы суждено в один прекрасный день воцариться и править на законных основаниях. Каждый год, он прилетал за ними на самых дорогих судах. Каждый год, он придумывал все больше удивительных занятий для своих племянников – лишь для того, чтобы показать им кусочки той жизни, которой у них никогда не будет на их захолустной планете Куру.
Каждый год эти визиты становились еще одной новой возможностью уязвить царицу Кунти и трех ее биологических сыновей, не приглашая их присоединиться к Накуле и Сахадеве. Хотя, кажется, младшие братья не обращали на эту деталь никакого внимания. Во всяком случае, пока.
Но в этом году все должно было быть иначе. Этот визит был особенным. В этом году, обоим близнецам исполнялось по тринадцать лет. Они становились в глазах закона и в глазах общества взрослыми людьми.
И Шалья готов был сделать все возможное, чтобы этот визит стал для обоих его племянников незабываемым.
________________________________________
II.
«Шоколадные конфеты, - сказал Шалья, когда Накула развернул очередную коробку с подарками. – От Шакуни, царя Гандхара».
«Спасибо, - сказал Накула, уже разрывая упаковку следующего подарка. – А где монтажная плата, которую ты мне обещал?»
«Не здесь, - Шалья сидел, подобрав под себя ноги, на кровати своего племянника, на которой мальчишки безжалостно раздирали одну за другой упаковки традиционной кучи подарков. – Тебе не нравится шоколад?»
«Шоколад – это же для еды, - презрительно фыркнул Накула. – А у меня между прочим, есть полностью функционирующий робот-слуга вообще без мозгов».
«Я бы с удовольствием посмотрел его», - сказал Шалья. На самом деле, это, конечно, было не так, но будь он проклят, если он не станет поддерживать гений своих племянников так же, как эта Кунти.
«Отлично, потому что я захватил его в разобранном виде в каком-то из наших чемоданов, - Накула посмотрел на Шалью, его глаза сияли энтузиазмом. – Мы с Сахадевой затеяли этот проект, - начал он. - Мы уже сделали торс и пару рук, которые могут стрелять из лука не хуже человеческих. Мы это изучили, наблюдая за тренировками Арджуны. Он каждый раз так нервничал, но когда мы закончили, получилось и правда круто. Мы сами не ожидали. Никто еще не делал таких ловких искусственных рук. И все благодаря координации кистей. Она должна быть исключительно высокоточной. Андроиды, которых используют на Куру, имеют ограниченное количество функций, которые они могут выполнять руками. К тому же, скорость! Мы всерьез намерены попробовать повторить скорость стрельбы Арджуны, если это вообще возможно. Я что-то не совсем в этом уверен. Сахадева снимал на видео то, как он стреляет, но даже самая лучшая камера не успевает за его движениями. Все выходит каким-то размытым…»
Шалья не стал спрашивать, зачем нужно делать пару высокосложных искусственных рук только для того, чтобы они стреляли из допотопного лука. Вместо этого он обернулся и спросил: «А где твой брат?»
«Сахадева? А он вышел не так давно, - Накула разорвал упаковку на очередной коробке. – О, лазерный резак! – Он раскинул руки и крепко обнял своего дядю, а потом быстро поцеловал его в щеку. – Дядя Шалья, ты такой классный! А то Дедушка Бхишма отобрал у меня последний».
«Я нашел кухню», - неожиданно объявил Сахадева, появляясь как будто из ниоткуда.
«Впечатляет, правда?» - спросил Шалья, поворачиваясь к другому своему племяннику. Он уже почти привык к исчезновениям и появлениям Сахадевы.
Лицо Сахадевы было непроницаемо: «Там, в морозильной камере, я обнаружил изрядный запас еды», - сообщил он.
На мгновение улыбка Шальи чуть дрогнула: «И зачем же тебе понадобилось проникать в морозильные камеры? Сахадева, это может быть опасно…»
«Я обнаружил очень много еды. По факту, там еды на три недели, - Сахадева прямо посмотрел на своего дядю. – А для того, чтобы добраться до Мадры с Куру нужно всего несколько дней. По два дня на обычной скорости и три часа на прыжок в гиперпространстве между ними».
Шалья протянул руку и взлохматил закатного цвета волосы Сахадевы: «Я так полагаю, что ты не собираешься сейчас распаковывать свои подарки, или я не прав?»
«Надеюсь, ты не запрятал мою монтажную плату где-то в куче подарков Сахадевы?» - спросил Накула с набитым шоколадом ртом.
«Не знаю. Такое тоже могло случиться, - Шалья засмеялся, глядя на горы разорванной оберточной бумаги и вскрытых упаковок, будто сугробы возвыщающиеся вокруг Накулы. – Впрочем, есть еще кое-что…»
«И что же это?» - Накула перестал играться со своим лазерным резаком и взглянул на дядю.
«Особый подарок. Только для тебя».
Накула огляделся по сторонам: «И что же это?»
«Ты получишь его не здесь и не сейчас, - быстро произнес Шалья. – Пусть это будет сюрприз».
Он осторожно забрал лазерный резак из пальцев Накулы, как раз тогда, когда Накула уже заканчивал вырезать дыру в форме звездочки в одном из столбов своей кровати. – Приходите сегодня вечером на третий уровень. И наденьте свою праздничную одежду».
«У меня на плавках напечатаны смайлики, - ответил Сахадева. – Они светятся в темноте».
Шалья знал, что таким специфическим образом Сахадева обычно высказывал просьбы, поэтому он ответил: «Вы оба сможете искупаться в минеральном бассейне после ужина».
________________________________________
III.
Сахадева наклонился над обзорным окном, наблюдая, как голубой шар Куру исчезает во тьме позади них, немелодично мурлыкая что-то себе под нос и выстукивая ритм ногой. Накула убрал прядь волос с уха Сахадевы и нетерпеливо сказал: «Мы так опоздаем на ужин».
Но Сахадева поймал руку Накулы и помахал ей в окно.
«Помаши нашей Маме на прощанье», - сказал он.
Накула послушно помахал, но все же хмуро заметил: «Ты же знаешь, она все равно нас не увидит».
«А еще помаши рыбам. С ними всегда лучше оставаться в хороших отношениях».
Накула посмотрел на огромную массу океанов, покрывающих почти всю поверхность Куру, и поморщился. Он терпеть не мог рыб и всякую морскую живность. Мерзкие подлые зубастые монстры, вот кто они были. К тому же Накула слышал, что их настоящего дедушку (не дедушку Бхишму; дедушка Бхишма был как бы им дедушкой) съела рыба. Впрочем, с точки зрения Накулы, он был сам виноват, раз уж занимался виндсерфингом на слишком большой глубине.
Сахадева, все еще держа руку Накулы за запястье, обернулся и пошел в направлении обеденного зала. Накула тихо последовал за ним. Сахадева шел довольно быстро. Они оба одели плавки под официальную торжественную одежду, и это ощущалось провокационным и прикольным. Накула подумал, что на Куру им бы этого так не спустили. Дядя Дхритараштра услышал бы скрипенье материала их плавок у них между ног, и мама тоже обязательно как-то обо всем бы прознала, потому что у мам есть чертово шестое чувство, и они всегда обо всем прознают.
За банкетным столом сидело уже множество взрослых, и все они ждали Сахадеву и Накулу. Накула смутно помнил имена некоторых тетей и дядей и кузенов, которые в обязательном порядке хотели обнять его и поцеловать в щеку. Чем все собственно и занимались, пока им с Сахадевой, наконец, не позволили сесть по обе стороны от дяди Шальи, восседавшего во главе стола, потому что он был царем.
«Где мой подарок? – спросил Накула даже раньше, чем перед ним поставили первое блюдо. Сахадева был занят тем, что складывал из тканевой салфетки некое почти даже узнаваемое подобие длинноногой цапли.
«Ты получишь его после ужина, - терпеливо сообщил Шалья. Накула потыкал свою еду вилкой и заметил, что все вокруг наблюдают за ним. Все эти взрослые вокруг него ели и общались между собой, но прим этом постоянно наблюдали за ним. Накула медленно стал жевать свою еду, едва замечая вкус того, что клал в рот.
«Разве ты не взволнован?» - вдруг спросил его кто-то из министров или каких-то официальных лиц, кого он едва мог узнать.
Накула проглотил кусочек десерта.
«Чем взволнован?»
«Тебе ведь уже тринадцать. Ты становишься взрослым».
«До дня рожденья есть еще две недели, - ответил за него Сахадева, пальцем подбирая соус с тарелки. – Мама запланировала большую церемонию для нас. Нам будут предсказывать будущее. Как Арджуне».
Накула подавил смешок, вспомнив о церемонии в честь вступления Арджуны во взрослый возраст. До недавних пор то, что Арджуна станет Великим Воином было одной из самых нелепых семейных шуток. Накуле это до сих пор казалось смешным, даже несмотря на то, что постепенно начинало становится правдой. И все равно это было смешно, потому что Накула хорошо помнил, какое лицо было у Арджуны, когда жрец сказал…
«Ты так сильно вырос с тех пор, как я последний раз тебя видел», - сказал тот же человек, прерывая мысли Накулы. Накула нахмурился. Он вообще не помнил, видел ли этого человека раньше.
«Такое часто случается с людьми, - сказал Сахадева. – Они вырастают».
«И вот именно поэтому я думаю, - сказал Шалья, - что Накула, наконец, стал достаточно взрослым, чтобы получить мой подарок».
На мгновение Накула оживился при мысли о подарке. Но потом над столом повисла такая напряженная тишина, что он снова почувствовал невольную нервозность. Причем это была не только его нервозность. Она распространялась на всех, кто сидел за столом, и даже на всех, кто был в комнате. Все ждали, как он отреагирует, когда увидит свой подарок. Все ждали, понравится ли он ему.
Один из слуг выступил вперед, склонился перед Накулой, держа перед собой золотое кольцо на бархатной подушке.
Накула взял кольцо, и внимательно осмотрел его. Оно было очень простым и показалось ему очень старым. Не такой уж впечатляющий подарок, на самом деле. Накула вообще-то даже и не носил кольца. Как бы он паял микросхемы со всякими побрякушками на руках? Но Накула не хотел расстраивать дядю Шалью, поэтому он одел кольцо на свой палец, повернулся к дяде и сказал: «Спасибо».
Похоже, все за столом выдохнули с облегчением. Но Сахадева, неожиданно напряженно застыл и посмотрел на дядю почти с осуждением: «Это ведь не просто кольцо, верно?»
«Да, - сказал сияющий дядя Шалья своим племянникам. – Это кольцо принадлежало моему пра-пра-прадеду. Это наша семейная реликвия, передаваемая от одного царя к другому».
Накула неожиданно почувствовал, что съеденный им десерт, кажется, пополз обратно по горлу.
«Пойдемте со мной, - сказал дядя Шалья, поднимаясь со своего места и жестом подзывая племянников к себе. – Вы оба. Мне нужно поговорить с вами наедине».
________________________________________
IV.
«Ну, я слушаю», - Накула устроился в кресле напротив дяди с таким царственным видом, как будто ему сразу же предоставили императорский трон. Он чувствовал себя немного глупо, зная, что на нем плавки, но при этом изображая из себя царя, но случай явно требовал величественного поведения. Золотое кольцо у него на пальце ощущалось тяжелым и холодным, когда он оперся подбородком о кулак, желая произвести задумчивое впечатление.
«Когда царевичу Мадры исполняется тринадцать лет, - сказал Шалья, устраиваясь на кушетке рядом с Накулой, - по традиции мы проводим церемонию вступления в возраст в храме на Маникране».
«Но это же приграничная система, - запротестовал Сахадева. – Нам потребуется больше недели, чтобы совершить туда прыжок сквозь гиперпространство».
Шалья терпеливо улыбнулся ему: «Да, именно так».
«Но мы сказали маме, что мы вернемся через несколько дней, - заныл Сахадева. – Она уже спланировала церемонию для нас. Она очень серьезно этим занималась. Ей будет ОЧЕНЬ больно, если мы не посетим ее».
«Я знаю об этом, Сахадева. Но выбирать должен Накула, - Шалья повернулся к юному принцу, склонив голову с едва уловимым оттенком мольбы. – Ты можешь вернуться на Куру через несколько дней и совершить церемонию вступления в возраст в Хастинапуре. Но твое будущее там весьма неопределенно. Для начала до сих пор неизвестно даже достанется ли трон вашей ветви династии. И даже в том случае, если наследником трона будет объявлен твой старший брат, а не твой кузен Дурьодхана, даже в этом случае… Ты станешь всего лишь третьим среди возможных претендентов на трон после него. Ты проведешь всю свою жизнь прислуживая старшему брату и исполняя его приказы, как его лакей. Или же ты можешь полететь со мной на Маникран. Во всеуслышание заявить свои права на корону Мадры, и в свое время взять царство в свои руки, чтобы править им, как тебе и было предназначено всегда».
«Я никогда не подозревал, - холодно сказал Накула, - что мне было предназначено стать твоим наследником».
«Ты старший из сыновей моей сестры, - сказал Шалья. – Своих детей у меня нет. Кто еще достоин того, чтобы я передал ему корону? В ком еще течет наша царская кровь?»
«В САХАДЕВЕ! - Накула закатил глаза. – Мы идентичные близнецы».
«Но первым родился ты, - Шалья встал и посмотрел сверху на своего сидящего в кресле племянника. – И не говори, что ты никогда об этом не думал».
«Честно? Нет. Никогда. И ты никогда мне об этом не говорил, - Накула мрачно посмотрел на своего дядю. – А с моей мамой и братьями ты это обсуждал?»
«Ты ведь сам знаешь, что они никогда не позволили бы тебе. Ты сам знаешь, что они даже не отпустили бы тебя со мной в этом году, если бы догадывались, что я планирую для тебя».
Шалья взмахнул рукой, и из ниоткуда появился слуга, и на этот раз у него в руках было нечто серебряное и золотое. Это была корона из изящных хитросплетений металлических завитков. С точки зрения Накулы, выглядела она по-девчачьи. Из той серии, что с удовольствием носила бы кузина Духшала. Шалья взял корону и опустил ее сверху, но не на голову Накулы, а ему в руки.
«Пожалуйста, подумай об этом, - сказал Шалья. – Решение нужно принять до завтрашнего полудня, потому что потом корабль должен совершить прыжок в одном из двух направлений. – Он положил руку Накуле на голову. – Подумай о том, кому тебе стоит быть верным. Подумай о крови, текущей в твоих венах. Ты можешь провести весь остаток жизни слугой своего неродного брата. Или можешь править тем миром, которому на самом деле принадлежишь».
________________________________________
V.
«В одном он прав, - сказал Сахадева, лениво загребая руками в текучей минеральной воде, так что вокруг него возникали его собственные волны. – Если Юдхиштхира и займет трон, мы не получим от этого никаких особенных преимуществ, да и вообще ничего, кроме огромной ответственности и обязательств работать на него. А если Юдхиштхира не займет трон, то мы вообще ничего не получим. Точка».
Накула сидел на бортике бассейна, болтая в воде босыми ногами, и наблюдал за своим братом. Дядя Шалья назвал Юдхиштхиру их неродным братом. Это было правильное слово, но оно было очень холодным. По закону, у Накулы и Юдхиштхиры был один отец. По правде, у них были разные божественные отцы и разные человеческие матери. Они не были братьями. Они вообще никак не были связаны между собой. Накула не помнил своего человеческого отца, который был и человеческим отцом Юдхиштхиры. Он и настоящую маму не помнил. Зато у него была целая куча воспоминаний об их приемной матери, которую он звал матерью и мамой, хотя она ей и не была, и большинство этих воспоминаний были о том, как она на него кричала.
«Даже если он на самом деле и неродной нам брат, - сказал Сахадева, плавая рядом и без труда подхватывая мысли Накулы, - он всегда ведет себя, как старший брат, и он не так плохо справляется».
«Всегда говорит мне, что делать, - надулся Накула, ударив ступней по воде. – Всегда говорит мне, чего не делать».
«Ну, для того и нужны старшие братья, - Сахадева лениво проплыл мимо, держа голову над водой. – Опять же, если бы ты будешь царем, тебе уже больше не придется его слушать».
«Это будет прикольно! – Накула запрокинул голову к прозрачному потолку высоко над ними, дававшему прекрасный обзор усыпанного звездами неба и газовой махины Куру 6 проплывающей слева от корабля. Завтра к полудню они выйдут за пределы системы Куру и смогут сделать прыжок до Мадры. Или до приграничной системы. – Будет еще прикольнее, - произнес Накула, - если я стану царем, а Юдхиштхира не станет».
«Думаю, дяде Шалье бы это понравилось, - сказал Сахадева, выбираясь на бортик бассейна рядом с Накулой. – Даже не взирая на то, что не очень хорошо желать людям подобного».
Накула вздохнул.
«А я еще думаю, что все дело вот в этом, - Сахадева провел своим мокрым, сморщенным от воды пальцем по отметинам на голой спине Накулы. – Люди становятся такими странными, когда дело касается девакин, - заметил он тоном заурядной беседы. – Иногда они нас боятся. Но иногда увлекаются нами и мечтают все время общаться с нами. Как будто им хочется нас коллекционировать. Ну, как Дурьодхане хочется добавить Арджуну к коллекции его собственных братьев. Или же то, что в царской семье Куру и в царской семье Панчала есть дети-девакин. Вот теперь дядя Шалья хочет передать трон девакину, может быть, даже просто для того, чтобы сказать всем, что он сделал так же, как Друпада и…»
«Да что такого в том, чтобы быть девакин?!» – прошипел Накула. Он снова посмотрел на прозрачный потолок и на звезды за ним, шары пылающего ядерного огня, внутри одного из которых существует или же не существует его божественный отец. Накула не был уверен в этом. Он всегда ощущал себя более комфортно с конкретными и материальными предметами – металлами, лазерами, схемами, чем со всяким божественными и прочими непонятными вещами. – «Еще и получаешь всякие фиговенькие подарки, вроде этого».
«Это был далеко не фиговенький подарок», - ответил Сахадева.
Накула зарычал. Они с Сахадевой были рождены от Ашвинов, божественных солнечных близнецов, которые приглядывали за всеми обитаемыми мирами вселенной. Их единственным даром было то, что ни один из них никогда в жизни не смог бы обгореть на солнце.
«Сейчас речь не только о тебе, - вдруг сказал Сахадева. – На самом деле, речь идет о вызове Юдхиштхире. И о вызове нашей маме, - Накула повернулся к брату и увидел, что Сахадева пристально на него смотрит. – Я думаю, дядя Шалья хочет, чтобы ты бросил вызов Юдхиштхире. Однажды. Или, возможно, Дурьодхане. Это уже будет зависеть от обстоятельств».
Накула сглотнул.
«Между Куру и Мадрой раньше уже были войны, - Сахадева сжал руку Накулы почти испуганно. – Они думают, что раз ты девакин, ты способен завоевывать другие миры».
Накула нахмурился: «Я даже не знаю, как вести войну».
«Нет, ты знаешь, - Сахадева снова коснулся отметин на спине и шее Накулы. –Твоя нечеловеческая часть знает как».
________________________________________
VI.
На борту Мадри IV уже давно наступила фальшивая искусственная полночь, когда Накула решил все-таки вылезти из бассейна и пойти спать. Он накинул купальный халат и пошел по тихим коридорам корабля, больше не испытывая желания проскользить по мраморному полу. Сахадева ушел еще раньше, оставив Накулу наедине с его мыслями, и наедине с холодным металлическим кольцом, все еще надетым на палец его правой руки.
Накула остановился возле портрета той, имя которой носил этот корабль – его матери. Он помнил тот же самый портрет еще с предыдущих кораблей из более ранних визитов. Это был даже не самый большой портрет Мадри, вывешенный внутри корабля, но этот был самый красивый, с точки зрения Накулы. Его мама сидела на низкой кушетке, шелковая шаль обернута вокруг ее плеч, волосы темными волнами спадают вдоль спины, ее глаза яркие и чистые, несмотря на то, что были всего лишь созданы мазками краски. Накула еще подумал, что она выглядит очень юной.
А еще Накула подумал о своей кровной семье и о семье, которая не была ему родной. Подумал о том, что в его неродной семье он прожил каждый день своей жизни, в то время как члены его кровной родной семьи были либо мертвы, либо он их не знал, либо же они появлялись так редко, что их трудно было назвать действительно близкими людьми.
«Как ты думаешь, что я должен сделать?» - спросил Накула у картины.
А потом Накула подумал, что если бы картина могла говорить, она скорее всего сказал бы ему, что однажды давным-давно его мама вышла замуж за его отца не просто так.
________________________________________
VII.
«Мы не можем дрейфовать здесь вечно, - сказал капитан корабля на следующий день, стараясь обращаться к царю со всем возможным уважением и изо всех сил подавляя естественное желание постучать пальцем по циферблату часов. – Нам нужно сделать прыжок. Слишком опасно так долго оставаться в непосредственной близости от внешнего пояса астероидов».
«Я знаю, - огрызнулся Шалья. – Я знаю!»
Он обернулся к своим помощникам, столпившимся позади него, ожидая приказов:
«Найдите моих племянников и вежливо скажите им, что мы очень ждем их решения».
«Но мы уже их искали…»
«Так поищите еще!»
Помощники разбежались. Шалья потер лоб рукой, и медленно направился в свои личные покои, чувствуя, как напряжение узлами стягивается у него в плечах. Почему Накула прятался от него? Почему Накуле вообще нужно столько времени, чтобы принять это решение? С точки зрения Шалья, здесь и речи не могло быть о выборе. Его племянник выиграет во всем, если согласится принять тот великолепный подарок, который Шалья так жаждал преподнести ему. И проиграет во всем, если откажется от него.
Шалья оставил своих неотступных телохранителей снаружи покоев, прошел в свой кабинет и включил свет.
Накула сидел в его кресле. Сахадева стоял рядом с ним.
Шалья чуть не подпрыгнул, увидев их.
«Я ищу вас двоих повсюду с самого утра! – рассержено укорил он их. – Как вы сюда пробрались?!»
Сахадева с безучастным видом улыбнулся своему дяде, но Накула поднялся из кресла и сказал: «Я пришел сюда, чтобы сообщить тебе мое решение».
Взгляд его золотых глаз был очень серьезным и тяжелым.
Шалья ничего не ответил. Он ждал.
«Я не хочу, чтобы корабль делал прыжок на Мадру, - сказал Накула. – И я не хочу, чтобы корабль делал прыжок на Маникран. Я хочу, чтобы корабль развернулся и отвез нас на Куру».
Сахадева положил руку на плечо Накулы и мрачно глянул на их дядю. Шалья стоял и молча смотрел на них обоих, совершенно потрясенный. «Накула…» - сказал он.
«Мы хотим вернуть вам это, - перебил его Сахадева и, наклонившись, поднял корону и кольцо, до того лежавшие на полу у их ног. Он протянул оба подарка их дяде. – Эти вещи нам не принадлежат».
«Принадлежат! – гневно выдохнул Шалья. Мрачная тень скользнула по его лицу. – Или вам обоим больше нравится оставаться пешками своего ненастоящего братца…?»
«Я никогда не буду пешкой, - спокойно и холодно возразил Накула. Не отводя своих золотых глаз, он прямо смотрел в лицо Шалье. Его голос звучал ровно. Он высоко держал подбородок. – Я никогда не буду слугой или лакеем. И никогда не стану пешкой ни для моего брата, ни для кого-либо другого. И в последнюю очередь, твоей, - Накулу затрясло и он повторил. – Я не буду твоей пешкой».
Сахадева, по-прежнему, держал в одной руке корону и в другой руке – кольцо. Но Шалья не прикоснулся к ним. В конце концов, Накула обошел своего дядю и направился к выходу.
«Мама будет рада, что мы вернемся так скоро», - сказал он на пороге. Спустя пару мгновений Сахадева опустил корону и кольцо обратно на пол и последовал за братом.
Шалья повернулся и посмотрел им вслед.
«Накула», - сказал он.
Накула остановился, но не обернулся к своему дяде.
«Я сделал тебе эти подарки, - сказал Шалья, - потому что я не знаю никого больше, кому я хотел бы подарить их. – Он сглотнул. – Ты - моя кровь и мое сердце. Я никогда не думал о тебе, как о пешке».
«Я знаю, - сказал Накула, по-прежнему не оборачиваясь. – И теперь все так и останется».
С этими словами они ушли, и Шалья остался один в своем кабинете с его собственной короной, лежащей у его ног.
________________________________________
Продолжение следует
@темы: Махабхарата, АУ, Переводы, Пандавы, Фанфики
-
-
24.03.2016 в 11:02-
-
24.03.2016 в 23:21Здоровски. Отличная часть. Обычно про близнецов забывают. Тут они мне нравятся. Опасные Психи
-
-
25.03.2016 в 10:36Винтовка Мосина, ну для меня эта глава вообще была очень неожиданная. Потому что в этой вещи, Накула фактически сделал почти тот же выбор, что и Карна, выбрал тех, кого любит, а не тех, кто обещает поднять его статус и так далее.
Но здесь близнецы вообще клевые.
Если допереведу до этого момента, там будет еще очень забавно, как Накула сильно вкратце перескажет ситуацию Бхимы и Хидимби пропустившему все слезные сцены и признания Арджуне. Буквально 3 фразами по самой сути, чтобы не терять время.
-
-
25.03.2016 в 12:42-
-
26.03.2016 в 20:03-
-
27.03.2016 в 13:00-
-
27.03.2016 в 18:00Тем более, что у Ненены мне очень нравятся характеры и язык. И то другое у нее получилось очень живым, настоящим.